Но вот острые камни на полу кончились, и дальше пошел тонкий слой мокрой, жидкой глины. Зато потолок стал выше, и в пещере уже можно было, нет, не стоять – сидеть, что я с радостью и сделал. Брат подполз ко мне. Огляделись. Слабый свет керосиновой лампы освещал грот, даже не грот, а небольшое расширение хода. На расстоянии вытянутой руки видны грязные стены, плавно переходящие в такой же потолок. Ни одного сталактита или сталагмита, которые я так мечтал увидеть. Но впереди маячило продолжение хода, и мы поползли.

Через пятнадцать метров пещера кончилась вся. Впереди щель, в которую проползет разве что мышь.

Пора выходить на поверхность. Не пришлось применять даже клубок суровых ниток, который предусмотрительный брат захватил с собой. Мы поползли, ориентируясь на слабый серый свет от входа, который видно было в дальней точке пещеры. Хотя мне казалось, что мы очень далеко заползли в нее.

Хотя пещера, вопреки рассказам местных жителей, оказалась изумительно маленькой и совсем без натеков, я с огромным облегчением выполз на поверхность.

Здесь все также весело светило солнце, бежал ручей. В пещере мы находились восемь минут, из них пять – потратили на перекур.

Грязные, измазанные до неузнаваемости, но очень гордые, шагали мы назад. И тут судьба улыбнулась нам. Причем улыбнулась широко и задорно. По тропинке навстречу шли отдыхающие Дома отдыха “Енисей” с массовиком-затейником, фотографом и баянистом. Упитанный массовик, дядя Миша, деловито рассказывал, показывая налево и направо, баянист играл что-то задиристое, веселое. Часть людей, что были поближе к баянисту, пели песню, другие слушали дядю Мишу, а парень с девушкой в конце процессии, обнявшись, не обращали внимания ни на тех, ни на других. И вдруг все они, как мне показалось, разинули рты от удивления и восхищения. Мимо шагали мы! И как шагали! “Уставшие”, с зажженным еще фонарем, заляпанные “пещерной” глиной, мы, молча и гордо прошли мимо. Спиной я чувствовал завистливые взгляды, слышал шепот: “Спелеологи! В пещере были!” Они ж не знали, что пещера длиной всего около 20 метров, а говорить им об этом мы, конечно же, не стали.