Радостно работать в нашей стране. Хорошо работаешь – ты в чести, почете. Родина, как ласковая мать, бережет нашу юность. Вот почему я в подарок Родине выполняю план не на 300, как обещал, а на 500 процентов”. (Все! Больше не могу, закрываю газету! – Б.М.)

Слава богу, хоть о спелеотуризме писали не обращая внимания на политику, на “важность” той или иной публикации на “ текущий момент”. А может я не прав? Может статьи должны были отвлекать молодежь от жизненных проблем, уводить их в розовые дали пещерной романтики? Если так – это им удалось в полной мере. Что там говорить, если в свое время мне было искренне жаль молодых англичан, не живущих в “стране победившего социализма”!

Кстати, почти весь “Красноярский комсомолец” того, 1937 года был заполнен публикациями подобными заметке Т.Таболина “Работать еще лучше”. И отличались только названиями предприятий да количеством процентов перевыполнения заданий.

Что-то мы очень уж далеко забрели в сторону. Вернемся все же к спелеологии.

Правда, ее с некоторых пор официально именуют спелеотуризмом. На мой взгляд, если человек находит, открывает, описывает, снимает планы, выдает документацию новых пещер – его просто стыдно называть туристом, пусть даже и спелео.

Итак, 1967 год. Осень. Красноярский край. Манский район.

Старая заброшенная дорога по логу тянется в некрутую гору.

Желтый осенний лист уже прикрыл и размытую последними дождями колею и густо поросшую ломкой зеленой травой и широкими мясистыми листьями подорожника обочину, и заросли медвежьей дудки вокруг дороги.

Левый борт долины покрыт травой, березовым мелколесьем, сквозь который кое-где проглядывают скальные выступы буро-красного мергеля. Правая сторона заросла живописным еловым лесом.