- Пора, психи. – Бобрин ухватился за веревку и начал спускаться, подсвечивая под ноги.

Вот из широкой дыры видна лишь Бобринская голова в самодельной клепаной алюминиевой каске, смахивающий на шлем тевтонских рыцарей, с плотно прикрытыми ушами и фонарем над переносицей. Вскоре и фонарь скрылся за перегибом, и лишь подрагивающая веревка говорила о том, что Валерий еще спускается по ней.

“Ерунда все это. Кладбище. Литовцы, кресты, тайга, дятлы, пот... Пещера! Новая пещера! Еще без названия. Открытие. Никто... Ни разу... Первопроходцы... Какая она? Большая? Маленькая?” - Владимиру не терпелось. Хотелось быстрее лезть, бежать, лететь в пещеру.

- Давай! Следующий! – глухо донесся из-под земли голос Бобрина.

Ледяные сталагмиты до полуметра высотой занимали все видимое пространство большого грота. Они были прозрачны до невидимости. Тонкие у основания, с толстой, округлой наклонной к выходу вершиной.

- Предлагаю название: “Зал танцующих дельфинов”, - тихо произнес Резвов.

“А ведь, действительно, стая выпрыгнувших из воды дельфинов вдруг замерзла, заледенела в прыжке. Красота! Безумная красота! И ведь никто... Миллионы лет ни один человек не видел этого, - у Владимира замерло сердце и он уже не жалел ни о чем. С умилением вспоминал заросшую дорогу, кладбище, тяжелый рюкзак. – Господи! Как прекрасно. Хорошо, что я стал спелеологом”. Ему хотелось радостно петь и удивленно молчать одновременно.