Новичок, боясь спугнуть свое счастье, даже постеснялся спросить, что это за “Треугольник” такой и где его искать.

В субботу, в пять вечера, молодой человек уже поднимался от остановки автобуса, мимо кладбища, в гору. Было начало зимы, но снега в лесу навалило уже довольно много. Однако дорога была хорошо утоптана. Именно утоптана, а не укатана. По этой старой, заброшенной дороге ходили туристы в Нармут и Абатак (были такие туристические “поселения” на реке Базаиха), да спелеологи в пещеры Торгашинского хребта.

Прошел час, а он все еще шел по дороге в гору. Молодой человек запыхался, рубашка под телогрейкой взмокла, и вообще – начинало уже темнеть.

Пошел снег. На перевале снег, разгоняемый свистящим резким ветром, летел почти горизонтально и больно сек парня в правое ухо и щеку. Молодой человек шел, повернув голову влево и прикрыв ухо рукавицей.

Еще через час снег кончился, да и дорога привела к пещере, но то, что предстало перед молодым человеком ни в какие представления о нормальных пещерах не влазило. Он знал, что пещера – это вход в стене, куда можно войти, подсвечивая себе под ноги фонариком или свечкой. Здесь же на слегка всхолмленной серой поверхности (дело происходило в ноябре, стемнело уже окончательно, и снег казался пепельно-серым) чернел провал! Именно провал, – словно кусок земли, площадью сто квадратных метров, ухнул в преисподнюю. Что такое преисподняя, молодой человек просто не знал, но слово это звучало также жутко, как и само провалище, притаившееся в таежной тишине.